Ученые открыли, что наши воспоминания строятся на их концептуальном содержании, а не на прошлом восприятии. Они больше похожи на реконструкцию, где тесно переплетаются исходные визуальные образы и их языковые обозначения.
Мы часто думаем о памяти как о повторении прошлого – мысленном воспроизведении событий и ощущений, которые мы испытали. Например, запоминание лица может активировать те же нейронные паттерны, что и при видении лица. В некоторых процессах памяти так и происходит. Но в последние годы исследователи неоднократно обнаруживали тонкие, но существенные различия между визуальными представлениями и представлениями в памяти, причем последние последовательно проявляются в немного разных местах мозга. Объяснение этому нашли исследования, посвященные языку, а не памяти.
Группа нейробиологов создала семантическую карту мозга, на которой в поразительных деталях показано, какие области коры реагируют на лингвистическую информацию о широком спектре понятий, от лиц и мест до социальных отношений и погодных явлений. Когда они сравнили эту карту с составленной ими, показывающей, где мозг представляет категории визуальной информации, они заметили значимые различия между паттернами. Различия выглядели точно так же, как те, о которых сообщалось в исследованиях зрения и памяти.
Открытие предполагает, что во многих случаях воспоминание не является факсимиле прошлых восприятий, которые воспроизводятся. Наоборот, это больше похоже на реконструкцию исходного опыта на основе его смыслового содержания. Это объясняет, почему память так часто является несовершенной записью прошлого, и дает лучшее понимание того, что на самом деле означает «помнить».
В 2013 году Кристофер Бальдассано, когнитивный нейробиолог из Колумбийского университета, обнаружил интригующую закономерность, наблюдая нейронную активность в области, которая избирательно реагирует на места. Паттерны активности в задней части области коррелировали с паттернами, которые характеризовали известную зрительную сеть, а вместо этого были связаны с активностью в сети памяти. Это предполагало, что репрезентации памяти могут включать не точную реактивацию, а скорее тонкое смещение по поверхности коры к месту, непосредственно примыкающему к тому месту, где можно найти соответствующее визуальное представление.
За последний год несколько новых исследований подтвердили это открытие путем прямого сравнения активности мозга людей, когда они смотрели, а затем вспоминали или представляли различные изображения. В каждом случае систематическое пространственное преобразование отмечало разницу между сенсорными представлениями мозга и памятью. И визуальные представления появились сразу после связанных с ними воспоминаний. Это указывает, что восприятие и память глубоко переплетены. Воспоминания – не просто более слабое эхо первоначального опыта. Вместо этого физические сдвиги, наблюдаемые в этих недавних экспериментах, предполагают, что систематические изменения самих репрезентаций кодируют опыт, который совершенно отличается, но все же привязан к оригиналу. Возможно, память управляется не так визуально, как мы думали. Может быть, это более абстрактно, более семантично, более лингвистично. То, что мы видим мысленным взором, может быть переосмыслением запомненной сцены или объекта на основе его семантического содержания, а не его буквальным воспроизведением.
